Нередко ко мне на терапию приходят люди с подозрениями на различные психиатрические диагнозы (от депрессии или расстройства личности до биполярного аффективного расстройства или шизофрении). Некоторые из них относятся к психиатрии с большим подозрением и не торопятся обращаться за помощью. Обоснован ли этот страх? Забегая вперёд скажу, что отчасти да.
Для того, чтобы понять, каково положение дел в современной российской психиатрии, надо сказать пару слов об истории её развития в контексте психиатрии мировой.
Изначально "дома сумасшедших" представляли собой крайне мрачные места, напоминающие тюремные казематы, да и к пациентам отношение было примерно такое же как к заключённым тюрем, если не хуже. "Лечение" могло заключаться в поливании водой из шланга, побоях или даже лоботомии — процедуре иссечения долей головного мозга или даже удаления части из них, после которой "клиент" психиатрического учреждения превращался в овощ.
Кстати, изобретатель лоботомии, португальский психиатр и нейрохирург Эгаш Мониш, в 1949 году был удостоен Нобелевской премии за "выдающиеся достижения в области физиологии и медицины". Однако уже в 50-е годы от этой процедуры стали отказываться повсеместно по причине как серьёзных неврологических осложнений у пациентов, так и летальных исходов, составлявших 1,5—6 % из общего числа оперируемых.
Отказ от многих живодёрских методов "лечения" на Западе был связан, как ни странно, ещё и с подъёмом движения хиппи и общим изменением отношения к психическим заболеваниям. Часть психиатров, проникшихся идеями свободы, принимали ЛСД, псилобицины и, руководствуясь популярными в то время индуистскими религиозно-философскими идеями, пытались осмыслить психиатрические заболевания как неудавшийся и незавершённый процесс метанойи (в переводе с древнегреческого «перемены ума») — своего рода, просветления.
Эти врачи пытались организовывать для психиатрических больных коммуны, условия жизни в которых были бы максимально приближёнными к естественными. Эксперимент этот закончился неудачно, а пациенты таких коммун доставляли немало неприятностей жителям окрестностей — в том числе, шумом и громкой музыкой в ночное время суток.
Другая ошибка "прогрессивных" врачей того времени заключалась в том, что, вопреки расхожему заблуждению, состояние, которое вызывает у человека приём психоделических препаратов, вовсе не идентично шизофреническому психозу.
Однако, поворот общественного сознания в отношении к психическим болезням всё же произошёл. Общество нашло сбалансированный подход, отказавшись от крайностей и радикализма обеих мастей.
Совершенно иной путь проделала советская психиатрия. В обществе, где влияние государства на все сферы жизни (включая психиатрию, использовавшуюся, в том числе, и для борьбы с оппонентами режима) было абсолютным и доминирующим, ни о каком диалоге власти с обществом речи идти не могло. Никаких общественных дискуссий о том, каким должно быть отношение к психиатрическим пациентам, тоже не было.
В 1991 году СССР не стало, однако никаких радикальных реформ в области психиатрии не произошло. Конечно, сегодня вы вряд ли встретите государственные психиатрические клиники, где кому-то делают лоботомию, однако общая авторитарная установка "я — начальник, ты — дурак" по отношению к пациентам и их родственникам сохраняется. Типичной является ситуация, когда врачи-психиатры пользуются концепциями и представлениями, которые считались устаревшими ещё 20—30 лет назад.
Поэтому в случае необходимости я рекомендую обращаться в частные медицинские учреждения. Шанс найти там грамотного специалиста всё же повыше, а благодаря рыночной конкуренции отношение к клиентам как правило лучше.